Великий Вторник, Утреня
Мф, 90 зач., 22, 15—46; 23,1— 39
Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Иисуса в словах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами, говоря: Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице; итак скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет? Но Иисус, видя лукавство их, сказал: что искушаете Меня, лицемеры? покажите Мне монету, которою платится подать. Они принесли Ему динарий. И говорит им: чье это изображение и надпись? Говорят Ему: кесаревы. Тогда говорит им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. Услышав это, они удивились и, оставив Его, ушли. В тот день приступили к Нему саддукеи, которые говорят, что нет воскресения, и спросили Его: Учитель! Моисей сказал: если кто умрет, не имея детей, то брат его пусть возьмет за себя жену его и восстановит семя брату своему; было у нас семь братьев; первый, женившись, умер и, не имея детей, оставил жену свою брату своему; подобно и второй, и третий, даже до седьмого; после же всех умерла и жена; итак, в воскресении, которого из семи будет она женою? ибо все имели ее. Иисус сказал им в ответ: заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией, ибо в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах. А о воскресении мертвых не читали ли вы реченного вам Богом: Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова? Бог не есть Бог мертвых, но живых. И, слыша, народ дивился учению Его. А фарисеи, услышав, что Он привел саддукеев в молчание, собрались вместе. И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки. Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их: что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов. Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему? И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его.
Тогда Иисус начал говорить народу и ученикам Своим и сказал: на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают: связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их; все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих; также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель! учитель! А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель — Христос, все же вы — братья; и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник — Христос. Больший из вас да будет вам слуга: ибо, кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас. Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен. Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото? Также: если кто поклянется жертвенником, то ничего, если же кто поклянется даром, который на нем, то повинен. Безумные и слепые! что больше: дар, или жертвенник, освящающий дар? Итак клянущийся жертвенником клянется им и всем, что на нем; и клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем; и клянущийся небом клянется Престолом Божиим и Сидящим на нем. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять. Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие! Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды. Фарисей слепой! очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков; таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков; дополняйте же меру отцов ваших. Змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну? Посему, вот, Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьете и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город; да придет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником. Истинно говорю вам, что все сие придет на род сей. Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст. Ибо сказываю вам: не увидите Меня отныне, доколе не воскликнете: благословен Грядый во имя Господне!
Враги Господа нападают на Него с обоюдоострым мечом: Он падет либо от удара римлян, либо от удара иудейских националистов. Господь превращает их меч в монету, имеющую две стороны. Если они принимают благополучие, которое обеспечивает своим подданным Рим, они должны быть готовы отдавать должное этой власти. Но монета — та, которую они показывают Христу, — свидетельствует о большем. На ней изображение кесаря — не только горькое напоминание о чужеземном господстве, но, согласно Моисееву Закону, и о нарушении заповеди, запрещающей идолослужение. Можно служить либо образу материального благополучия, либо Живому Богу, не имеющему образа.
Однако у Бога есть образ: каждый из нас создан по образу Божию. Как монета принадлежит кесарю, так мы — Богу. И мы должны всецело предавать себя Ему. Мы можем отдавать свои земные сокровища тому, от кого они пришли, но Бог требует от нас не несколько монет, которые мы время от времени приносим в жертву на храм, не десятину того, чем мы обладаем, — будь то наш труд или наше время — но все, что Его, полностью самих себя. В нас нет ничего, не запечатленного Его образом, что бы не принадлежало Ему без остатка. Так легко об этом забыть! Подобно монетам, изображение на которых постепенно стирается от хождения по рукам, мы теряем свой образ, порою до неузнаваемости, от суеты и грубости нашей жизни. Но этот образ никогда не может быть полностью утрачен. Он сохраняется в глубине каждого из нас, ожидая времени, когда он будет восстановлен Богом, создавшим его в начале. Человек никогда не теряет своей ни с чем не сравнимой ценности. И когда он перестает это понимать, ему всегда дается возможность поднять свой взор к Лику Христову, совершенному Образу Божию.
Фарисеи могли это сделать буквально. Они потрясены словами Господа. Каков же последует ответ? Увидят ли они, глядя на Спасителя, что свет, который в них, становится тьмой, не обратятся ли к Нему с покаянием? Или остановят свой взгляд на монете, желая как можно скорее вырвать ее из рук Христа и навсегда покончить с этой темой?
А мы? Когда мы читаем Священное Писание, видим ли в нем нашего Господа, как совершенный образ того, чем мы призваны стать? Видим ли Его в нашем ближнем, в святости того, кто близок к Нему, или в печали того, кто в нужде? Если образ Господень так безнадежно глубоко погребен в нас, как не знающие Бога люди увидят его? «Бог, Который не есть Бог мертвых, но Бог живых» теперь говорит с умирающими в неверии, агонизирующими искусителями. Это не прикровенные слова притчи, но прямое, решительное слово, которое Господь употребляет в самых важных случаях, где не должно быть оставлено места никакому сомнению. Господь ясно говорит саддукеям: «Заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией». Не говорил ли Он когда-либо этих слов нам? Задумывались ли мы иногда, что мы могли неправильно истолковать Его слово — в Писании или в молитве? Мы часто убеждаемся, что приходим ко все более полному разумению Писания, но редко соглашаемся, что нам необходимо более полное отвержение нашего собственного разумения. Вот на что должны мы прежде всего обратить внимание в эти дни, когда читается в церкви все Евангелие. Так ли открываемся мы уму Христову, что нам становится понятным, все, что Он говорит? Или Его слова — за пределами того, что наш человеческий разум может постигнуть? Господь говорит нам, что истина, недоступная простому уму, бесконечно прекрасней всего, что мы в своей самонадеянности можем помыслить. Если мы осознаем это, то увидим, подобно фарисеям и саддукеям, бессмысленность наших попыток испытывать и искушать Бога. Тогда мы будем способны отступить от Него — не со страхом Его врагов, которые затаились в своем углу, уязвленные гордыней, — но со святым страхом прикосновения к краю Его одежды. Тогда мы поклонимся Ему и припадем к Нему, исповедуя нашу пасхальную веру вместе с апостолом Фомой и всеми святыми: «Господь мой и Бог мой».
«На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи, — говорит Господь, — итак, все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте». И мы понимаем, что это относится не только к Ветхому Завету. Неисполнение нами самими того, что мы исповедуем, дает самые большие основания врагам Христовым для нападок на Церковь. Это ставит нас рядом с фарисеями — то, с чем мы ни за что не хотим согласиться. Действительно, у нас с ними заметная разница. При всем желании мы не можем похвастаться их ревностью по благочестию. А, может быть, наше фарисейство еще более тонкое? Мы не носим отличающих нас от других людей одежд, но облачаемся в видимость такого благочестия, что сами начинаем видеть в себе достойных рабов Божиих, которые живут не так, как прочие люди, в том числе христиане.
Мы помним слово преподобного Серафима Саровского о том, как изменилось бы все вокруг нас, если бы мы, исполнившись решимости, начали с сегодняшнего дня жить так, как говорит Христос. Если бы хотя один среди нас — увы, так редко это бывает! — зажег этим примером других. Но мы видим также, как окружающие Христа фарисеи относятся к Его словам. Как отнеслись бы к нам наши современники, если бы мы, как первые ученики Христовы, все оставив, последовали за Ним. Не закончилось ли бы все для нас таким же уничижением, отвержением и распятием? Кто может сказать, что нет? Именно это в конце концов обещает нам Христос Своими заповедями блаженства. Потому неудивительно, что мы предпочитаем с осторожностью следовать за Христом, не торопимся сами исполнять то, что мы проповедуем, — на той глубине, на какой открывается нам подлинно услышанное слово Божие.
«Горе вам!» — говорит Христос, обращаясь к фарисеям, этот суд Его не обходит и нас. Мы тоже ограждаем свои грехи благочестивыми обрядами и словами, и снаружи кажемся красивыми, а внутри полны всякой нечистоты. Мы можем все рассказать о нашей вере, но живем ли мы ею? Происходит ли в нас внутреннее изменение, которое называется изменением ума? Что мы предпринимаем для того, чтобы оно произошло? Плач Господа над Иерусалимом, Его исполненная любви печаль о судьбе отвергающих Его — все это имеет отношение и к нам. Легко видеть в этих словах Христовых пророчество, которое уже исполнилось и потому уже как бы утратившее силу. Да, фарисеи получили в полной мере по делам своим. Но и мы получим, если будем по-прежнему так же поверхностно относиться к нашей вере. Мы должны сражаться изо всех сил в этой войне против греха, чтобы и наши сердца однажды уязвились Христовой любовью. И эти Его слова обратили нас к истинному покаянию, а не стали для нас последним приговором в вечности.
Протоиерей Александр Шаргунов
