Слово в Неделю 4-ю Великого поста
Когда мы говорим о лествице, на память приходит ветхозаветный образ, который дает нам Церковь в первое воскресенье Великого поста, — ангелы восходящие и нисходящие по этой лествице. Человек должен уподобиться ангелам. Действительно, в «Лествице» и в других книгах, включенных в «Добротолюбие» и рассказывающих о людях, достигших совершенства в подвиге поста и молитвы, житие монашеское именуется житием ангельским. Мы читаем, как один подвижник видит другого с лицом, сияющим, как у ангела, и даже самого ангела, стоящего с ним на молитве.
Обратим внимание на одну особенность. Поучения древних пустынников и близких к нам по времени подвижников удивительным образом перекликаются с тем, что пишет преподобный Иоанн Лествичник. Часто это буквально одни и те же слова, потому что они передают их друг другу из века в век вместе с духовным опытом. Преподобный Арсений, ученик преподобного Иоанна Колова, постоянно слышал от него наставление: «Бегай людей, и спасешься». Сам преподобный Арсений говорил: «Я вас люблю, но я не могу быть вместе с Богом и с людьми. Тысячи и тысячи ангелов имеют одну волю, а у людей множество воль, поэтому подвиг, который я избираю, есть подвиг отшельничества». И другой преподобный, тоже Иоанн, говорил, что он уходит в пустыню, потому что хочет жить, как ангелы, служа Богу. Какое отношение это может иметь к нам, как это может быть связано с нашей жизнью?
Прежде всего, мы должны с рассуждением подходить к выбору книг для чтения, чтобы нам, неопытным в духовной жизни, ищущим подражания несравненно более искусным и опытным людям, не впасть в ошибку. Подражание необходимо. Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что когда народ Божий исходил из Египта или когда Лот с семейством покидал Содом и Гоморру, они были водимы: в первом случае это был Моисей, совершенный человек, верный Богу, во втором — сами ангелы. Подражание необходимо, но чтение, говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), должно быть в соответствии с тем образом жизни, который нам дан.
Близкие к нам церковные мужи, имеющие дар духовной рассудительности, советуют читать прежде всего святителя Игнатия (Брянчанинова), святителя Феофана Затворника, тех отцов, которые хотя и отстоят от нас уже более чем на сто лет, говорят об опыте древних духоносных отцов применительно к нашему времени, часто сообразуя этот опыт с жизнью мирян. Все мы знаем преподобного Серафима Саровского, его беседу с Н.А. Мотовиловым «о цели христианской жизни», в которой он доступно для самых простых людей объясняет, что как бы ни были различны наши земные послушания, смысл их всегда должен быть один — стяжание Духа Святого. И другого преподобного Серафима должны мы вспомнить сегодня — Серафима Вырицкого, почти нашего современника, с его духовным завещанием «от Меня это было». Самое главное в нашем послушании, говорит он, — смиренное принятие о нас Крестной воли Божией. Что бы с тобой ни происходило, «все послано Мною для совершенствования души твоей, — говорит Господь. — От Меня это было». Может быть, следовало бы упомянуть еще одного Серафима — Серафима Роуза, рассудительного и трезвенного писателя наших дней. Ну и, конечно, святого праведного Иоанна Кронштадтского, проповеди и дневник которого должны быть у нас настольной книгой. Или беседы священномученика Иоанна Восторгова. Или письма почившего недавно отца Иоанна (Крестьянкина). Эти наставления, что называется, прочищают мозги, затуманенные романтическими мечтаниями о высокой духовной жизни, в то время как мы уже проваливаемся одной ногой в такое болото, что неизвестно, выберемся ли когда-нибудь из него. Этих церковных писателей нам нужно читать в первую очередь.
Опыт древних духоносных отцов тоже обращен к нам, но мы должны быть подготовленными к восприятию этого опыта чтением близких к нам церковных писателей, о которых мы упомянули сейчас, и всей нашей жизнью. Этот опыт для нас достижим. Неслучайно наше утреннее и вечернее правило составлено из молитв преподобного Макария Великого, преподобного Иоанна Дамаскина, святителей Василия Великого и Иоанна Златоустого, и других древних духоносных отцов. Это значит, что нашему восприятию доступно то, что они знали о Боге, о грехе, о покаянии.
Но все-таки как нам относиться к совету древних подвижников — всячески избегать человеческого общения, удаляться в пустыню, чтобы достигнуть равноангельного жития? У этих же святых отцов мы читаем, что не только тот, кто совершал подвиг пустынножительства, достигал духовных высот. Преподобный Антоний Великий рассказывает об одном мирянине, который вел простой образ жизни, занимаясь самым скромным трудом, и каждодневно вместе с ангелами пел Трисвятое. В «Добротолюбии» есть рассказ о видении одного подвижника, как ангелы несут душу юной девицы, оставившей порочную жизнь.
Обобщая единство монашеского опыта и опыта, доступного каждому человеку, преподобные отцы говорят, что есть четыре порядка в духовной жизни. К первому принадлежат те, кто смиренно несет скорби и благодарит за них Бога. Во второй включаются те, кто совершает дела милосердия. К третьему относятся те, кто ведет отшельническую жизнь в пустыне. И четвертый, самый высший, все объединяющий подвиг, — подвиг послушания, отсечения своей воли. «О, послушание, — восклицает преподобный Иоанн Лествичник, — служение ангельское!» В послушании действительно соединены все эти служения. Древние отцы говорят, что послушание своему духовному отцу выше, чем подвиг, который человек совершает в пустыне, по своей воле оставив мир. Но мы не должны забывать, что существует и лжестарчество, а в современной Церкви — и так называемое «младостарчество». Мы знаем слова преподобного Серафима Саровского: «Когда я говорил от своего ума, бывали ошибки». Преподобный Силуан, приводя эти слова, добавляет, что ошибки могут быть непоправимыми. А отец Иоанн (Крестьянкин) пишет одной своей корреспондентке: «Думаю, что старцев, которых Вы ищете, нынче нет. И знаете ли, почему Господь отобрал у мира такую великую помощь и утешение? Потому что нет послушников, но только одни совопросники». Подлинное старчество — руководство в Духе Святом. Самое главное, что мы должны усвоить: Сам Бог, Сам Дух Святой осуществляет наше водительство к истинной жизни в Своей Церкви через нашу верность ее учению и святым заповедям, через таинства. Да, через Богом установленную иерархию, через священников — но при этом никто за нас не может решать наших жизненно важных вопросов. Не было никогда такого, чтобы старцы командовали наследием Божиим. Каждый из нас сам ответственен за свое спасение. Процитируем еще раз отца Иоанна (Крестьянкина): «Обдумывать, на что брать благословение, должен сам человек». «А духовный отец это в первую очередь тот, кто исповедует».
Нам необходимо прежде всего твердо усвоить, что послушание — это вся наша жизнь, потому что первая заповедь, которую получил человек, была заповедь о послушании. Скорби и болезни, которые нам посылаются, это тоже своего рода послушание. Или, если хотите, епитимьи, назначаемые нашим самым главным Духовником. Все определяется тем, как мы эти послушания исполняем. И в Церкви всякий труд именуется послушанием. У каждого — свое послушание, как говорит преподобный Силуан: «Один — патриарх, другой — простой священник, третий — повар. Большую награду получит тот, кто больше любит Бога».
Так что жизнь в миру не может быть препятствием для послушания: послушание заключается в отвержении своей воли и в принятии воли Божией. Если преподобный Арсений говорит, что он уходит в пустыню, потому что тысячи ангелов имеют одну только волю, а в миру люди имеют множество воль, то суть нашего подвига — в том, чтобы мы научились в наших обстоятельствах быть причастными этой единственной воле, без которой не может совершаться наше спасение. Послушание необходимо. Тот, кто трудится в храме, это как послушание в монастыре. Тот, кто просто приходит в храм, тоже несет свое послушание. Все должно сводиться к достижению такого напряжения духовной жизни, где тысячи воль собираются в одну волю.
Как достигнуть этого в наших обстоятельствах? Святой Феофан Затворник говорит, что жизнь в миру и жизнь монашеская различны между собой. Тот, кто оставил мир ради монашеского подвига, как бы раз и навсегда свел все свои счеты с миром, поставил стену между собой и миром. Мирянин же каждый день должен снова и снова сводить счеты с миром, отрекаться от него, и каждый день возводить стену между собой и миром. Но сегодня мы живем уже не в том мире, в каком жил святитель Феофан Затворник сто с лишним лет назад. Мы должны не просто ограждать себя от мира. Мир сейчас исполнен такого греха, что противостояние ему требует напряжения, подобного напряжению древних отшельников. Христианин должен быть отшельником среди пустыни этого мира, жить так, чтобы ничто греховное не прикасалось к нему, и одновременно он должен нести подвиг милосердия, сострадания к погибающим людям. И смиренно, с благодарностью принимать скорби, посылаемые ему Господом, исполняя в своем служении волю Божию. Как говорит святой Феофан Затворник, самое обычное наше дело — работа, встречи, семья — все должно совершаться как пред очами Божиими, чтобы мы могли постепенно все более восходить к жизни по воле Божией.
В нынешних обстоятельствах мы должны понимать это больше, чем когда бы то ни было. Всей своей волей так противостоять греховной воле других людей, чтобы они не могли оказывать никакого отрицательного влияния на нашу душу. Для этого требуется не только отсечение всех соблазнов, отключение всех сомнительных телепередач, но и активное противостояние злу, которое свидетельствует уже о явном присутствии диавола в жизни человечества. Мы должны делать все зависящее от нас для защиты других людей, особенно детей, от растления или, например, от безумия так называемой ювенальной юстиции, чтобы наше послушание единой воле Божией было нераздельно с милосердием и состраданием.
Восходя в меру наших сил к Богу по лествице добродетелей, мы совершаем одновременно исход из этого мира. Может быть, скоро настанет время последнего выбора, как это было во времена Содома и Гоморры, когда ангелы изводили из гибельной среды сохранивших верность Господу. Наш христианский долг — соединять личный подвиг покаяния с видением новых реалий нашего века. Преподобный Иоанн Лествичник и все святые свидетельствуют, что заповеди Божии едины для всех христиан во все времена — для монахов и для мирян. Они — в противостоянии греху даже до смерти, до приобщения по дару Христа той совершенной жизни, для которой создан человек.
Протоиерей Александр Шаргунов
