ЕВАНГЕЛИЕ ДНЯ

Пятница

Мф, 14 зач., 5, 33—41

Сказал Господь: еще слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои. А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно Престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого. Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два.

В этих словах Христа — раскрытие третьей заповеди: «Не употребляй имени Господа твоего напрасно». Именно это означает «не преступай клятвы». Ложная клятва — нечестие по отношению к Богу и неправда по отношению к человеку. Ложно клянущийся как бы говорит: «Господи, помоги мне», а сам желает, чтобы Господь ни за что не помог ему, поскольку дает лживую клятву. Это не означает, что всякая клятва — грех. В относительно недавние времена клятва в судах, военная присяга, приносимая с верой в Бога, означала, что люди воздают имени Божию подобающую ему честь. Они обращаются к высшей правде, к высшему знанию, к высшему суду — для устроения по справедливости земной человеческой жизни.

Что имеет в виду Христос, говоря: «Не клянись вовсе»? Прежде всего, ненужное употребление имени Божия в обыденном разговоре — признак безблагодатного, не знающего страха Божия, сердца. И мы должны избегать клятвенных обещаний в делах, которые не зависят от одного нашего произволения. Безумие призывать в свидетели нашей правды небо — это все равно, что клясться Самим Богом. «Не клянись ни землей, — говорит Христос, — потому что это тоже было бы клятвой ее Творцом и Владыкой; ни Иерусалимом — потому что его освящает Царь царствующих и Господь господствующих; ни головою твоею — потому что она принадлежит более Богу, чем тебе, со всеми ее дарованиями, и ты не можешь ни одного волоса сделать белым или черным». «Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого». От лукавого, от лжи, которая есть во всех людях, подвластных ему, ибо «всяк человек ложь». Ваше слово должно быть значимо само по себе: «да», если это действительно да, и «нет», если это действительно нет. Святость и правдивость ваша да будет известна всем человекам. Христос зовет к подлинности наших слов. Мы знаем, как мало прямоты и простоты в человеческих отношениях, искаженных изнутри двусмысленной сложностью, подменами, хитростью, лукавством, саморекламой. Господь не создает новой морали. Он ничего не упраздняет. Он раскрывает глубину того, что является подлинной человечностью. Но приобщиться ей по-настоящему могут только те, кто приходит ко Христу — истинному Богу и совершенному Человеку.

«Вы слышали, что сказано, — говорит Христос, — око за око и зуб за зуб». Этот ветхозаветный закон возмездия в свое время очень сильно ограничивал инстинкт мести, столь естественный для падшего человека. Но и его, пройдя через две тысячи лет христианства, человечество, казалось бы, давно уже должно было оставить далеко позади. Увы, если бы сегодня оно оставалось хотя бы на уровне Ветхого Завета! Не надо искать примеры, углубляясь в историю. Сколько городов Югославии и Ирака на наших глазах было подвергнуто бомбардировкам в качестве «репрессивных мер» со стороны государств, по-прежнему именующих себя христианскими. Термины «эскалация военных действий», политика «с позиции силы» и нанесение «превентивного удара» постоянно звучат в западных СМИ. И мало кто замечает, что у этих постхристиан срабатывает тот же древний, доветхозаветный дикий инстинкт.

Что же означают слова Христа: «А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую»? Евангелие не дает никогда готовых нравственных рецептов. Речь идет скорее о духе, чем о правилах. Сам Христос, когда Его ударил слуга первосвященника, не подставил другую щеку. Он ответил твердо и с достоинством: «Что ты бьешь Меня?» (Ин. 18, 23). И никто не имеет права, ссылаясь на эти слова Господа, покрывать несправедливость. Христос не предлагает здесь юридического закона, который можно было бы применять по отношению к гражданскому обществу. Это означало бы выпрашивание милости у торжествующего зла, поощрение насилия, ограждение безнаказанности преступников. Христос не отменяет закон возмездия — там, где правители должны употреблять меч правды для устрашения злодеев и защиты обиженных. И в гражданских судах этот закон должен по-прежнему быть мерилом для наказания преступников. Разумеется, Христос не может освящать беззаконие требованием от слабых безропотно уступать насилию.

Бывают обстоятельства, когда подлинные христиане должны сражаться. Покоряться неправде и несправедливости, в особенности, когда жертвой их являются другие, — абсолютно противоположно духу Христову. Господь говорит о прощении личных грехов и о том, чтобы в гражданских судах никто не требовал большего наказания, чем это необходимо для общественного блага. Христиане не должны быть мстительными. Закон правды у нас не может быть отделен от закона любви. Зло не побеждается, когда мы отвечаем на него таким же злом. Когда воздают злом за зло, с неизбежностью вступают в ни чем не разрываемый адский круг. А когда, по милости Божией, мы прощаем личные обиды, зло становится внешним по отношению к нам. Когда же не прощаем, зло одерживает еще одну победу — оно входит в нас. Христос хочет открыть человечеству иной путь: победить зло добром, ответить на ненависть любовью.

Что значит подставить другую щеку? У святых отцов есть два толкования. Согласно первому, одна щека — наш ближний. Когда ему наносят обиду, мы должны быть готовы подставить другую щеку — себя — жизнь свою не пожалеть ради него. А когда нам наносят личную обиду, мы должны подставить другую щеку — смирение и твердость любви Христовой. Наш Господь ради нас принял заушения. Тем, кто захотел неправедно судиться с Ним, Он отдал и верхнюю, и нижнюю одежду. И взошел на Крест, обнаженный от Небесной славы. И Он прошел не одно, а два поприща по дороге к Голгофе, чтобы принять Крестную смерть не в ненависти, а в любви ко всему роду человеческому.

Протоиерей Александр Шаргунов
Telegram
VK
OK
Отправить на почту
Напечатать

Другие публикации ...

X