Слово на утрени в Неделю19-ю по Пятидесятнице
Евангелие воскресное 8-е (Ин, 64 зач., 20, 11—18)
В утро Пасхи сад, где находится гроб Христов, залит светом. Солнце сверкает на росе. Все пылает — и цветы, и листья деревьев. Мария Магдалина пришла ко гробу. Она видела двух ангелов. И вот ее встреча с воскресшим Христом. «Не прикасайся ко Мне», — говорит Он ей. Или, согласно другому переводу: «Не удерживай Меня». То и другое прочтение являет тайну. Мария Магдалина — вся взор, устремленный к своему Господу, Которого она наконец узнает и тянет к Нему руки, исполненная трепета и поклонения. Но Господь отстраняет ее: «Не прикасайся ко Мне!» Он Тот же, но отныне что-то существенное изменилось в Нем. Он не хочет, чтобы Мария Магдалина опиралась на свидетельство своих чувств, но на свидетельство веры. Ибо прикоснуться к Нему — это то, что дает только на мгновение удостоверение Его живого присутствия. Но этого удостоверения уже недостаточно, чтобы составить из него веру. Только зрение, самое тонкое из чувств, должно было явить Господа. Но это должно быть уже не телесное зрение, но взгляд души, взгляд веры. Господь хочет, чтобы те, кому дана благодать и кто призван к служению быть свидетелями Воскресения, совершали переход от человеческого знания к знанию веры. Тех, кто получил дар видеть Его, Христос более всего просит веровать.
«Не удерживай Меня!» — это второе прочтение свидетельствует о том же самом. Господь уже обращен к небу. Он касается еще земли, но как бы одной ногой. Как если бы Он уже был на небе. Но неслучайно Мария Магдалина приняла Его за садовника. Его лицо небесное, но одновременно земное и человеческое. Рядом сад, сад садовника, сад гробовой пещеры, сад еще закрытый, но ненадолго, сад, потерянный первым Адамом и теперь обретенный вторым Адамом. Сад присутствия Бога в душе человека. Когда-то он стал выжженной пустыней, а теперь вновь расцвел. Кругом цветы Крестных Страданий и Победы, еще не раскрывшиеся до конца, но всецело устремленные к небу, вместе с Победителем, являющим исцеленное человеческое естество и возвращенную благодать. Господь удаляется в тот самый момент, когда Он являет Себя. Он не хочет, чтобы к Нему прикасались, чтобы удерживали Его. Он уже не должен оставаться на земле, утешая тех, кто призван стать столпами Церкви и цитаделями веры, только Своим физическим присутствием. Он возвращается к Марии Магдалине, чтобы сделать ее апостолом апостолов, посылая ее к ним с благой вестью: «Иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему». Но почему Христос не Сам говорит им о Своей победе? В этом есть смысл, глубина которого не должна ускользнуть от нас. Оттого что Он уходит, Он уготовляет тех, кто видел Его, к очищению их веры, к тому, чтобы она была основана на свидетельстве, а не на самом невероятном чуде. Вера после восхождения Христа на небо передается только посредством свидетелей. В этом есть великое утешение для всех нас, простых верующих. Мы не так уж намного меньше одарены Господом по сравнению с теми избранниками, которым дано было видеть, не понимая. Воскресший Христос не перестает умножать их веру. Они переживают странные чередования Его присутствия и отсутствия, небесной тайны и явления на земле, Божественного научения и человеческого вопрошания. В утро Пасхи Христос ведет Марию Магдалину от Креста к вере в Воскресение, от земного человечества к небу, от естественного человеческого доверия к благодатной вере, которая опирается не на себя, а на Самого Бога, — чтобы веровать в Бога. Однако в это утро между небом и землей находится Господь, а не Мария Магдалина.
Протоиерей Александр Шаргунов
